Дети раздражают. И это нормально!
А.И. Доброе утро, все, кто к нам сейчас присоединился!
Лично для меня, Анастасии Изюмской, основателя проекта Family Tree, это утро действительно доброе, потому что у меня сегодня удивительный собеседник. Я сразу его представлю. Это — новозеландский психолог, автор бестселлеров, которые вышли в том числе и на русском языке, Найджел Латта. Добрый вечер, Найджел!
Н.Л. Добрый вечер!
А.И. Кажется, что вы первый психолог, который заявил в популярной литературе о том, что дети могут раздражать и это нормально. Это личный опыт?
Н.Л. Да. У меня два мальчика. Они сейчас уже взрослые: им 18 и 15. Да, мы любим их, конечно, и они совершенно особенные. Но они очень часто меня раздражали.
А.И. Почему так происходит?
Н.Л. На самом деле дети по природе своей раздражают. Помню однажды, когда моему сыну было 5, мы провели ужасную ночь. Помню это ощущение, когда я лежал в кровати и у меня такая была пульсация в висках, что я думал, голова разорвется от злости и от раздражения. На самом деле воспитывать детей очень сложно. Они нас раздражают, потому что мы хотим, чтобы они были взрослыми и вели себя соответствующе. А они этого не делают.
А.И. То есть проблема в ожиданиях? Мы ждем от них того, чего они не могут?
Н.Л. Да, я думаю, что самая большая проблема [в том, что] мы вбили себе в голову, что мы должны [что-то] сделать, о чем-то нам нужно беспокоиться. Из-за этого мы переживаем. И это все только усугубляет ситуацию. Я думаю, что половина из тех вещей, о которых мы переживаем, на самом деле того не стоит.
А.И. На ваш взгляд, это проблема отцов и детей? В принципе, поколений? Но есть ощущение, что поколение родителей до нас так не страдали от детской природы — такой непоседливой и отличной от взрослых.
Н.Л. Я думаю, что основная часть этих отличий заключается в том, что у нас есть интернет. У нас слишком много информации. Те родители, которые принадлежат к предыдущему поколению, могли спросить, посоветоваться, например, с четырьмя людьми в каком-то вопросе. А сейчас мы получаем миллионы мнений и это, конечно, сбивает с толку.
А.И. Во всем виноват Google.
Н.Л. Нет, люди тоже, конечно, виноваты, потому что считают парадоксальным образом себя экспертами. Все знают, как воспитывать детей. Очень часто мы узнаем о противоположных методах воспитания. И как понять, что действительно правильно, а что нет?
А.И. Так как понять?
Н.Л. На самом деле, конечно, спрашивать совета — это нормально. Но я думаю, что важнее всего делать следующее: если кто-то говорит вам, что вы навредите своему ребенку, отказавшись прислушиваться к его советам — избегайте таких советчиков. Потому что очень сложно навредить ребенку. Надо очень для этого постараться.
А.И. Есть вопросы от наших зрителей. Мария Десятова пишет: «В своих книгах вы рекомендуете довольно жесткие методы. Например, «лестницу судного дня». Как ваши взрослые дети сейчас относятся к таким методам воспитания? И про «лестницу» тоже немножечко расскажите, что это за метод».
Н.Л. Начну вот с чего: самое важное из умений для ребенка, пожалуй, способность контролировать себя. Было проведено очень много исследований, что дети, и вообще личности, которые умеют себя контролировать, больше зарабатывают, у них лучше здоровье и лучше образование. Поэтому это — одно из самых важных умений, которым нужно научить ребенка.
И я хочу сказать, что мой подход на самом деле не такой уж и жесткий. Я не применяю какие-то жесткие дисциплинарные меры. Но я знаю, что проведено очень много исследований по всему миру и самый лучший подход к детям следующий: нужно их любить, нужно очень тепло к ним относиться, чтобы они чувствовали, что их любят. Но при этом должна быть четкая система правил и структура. Они должны знать, что они могут делать, а что нет.
Нужно, чтобы дети, прежде всего, чувствовали себя любимыми и вокруг них была теплая атмосфера. Это все прекрасно: можно с ними смеяться, можно наслаждаться их обществом, но при этом, если мы говорим о «лестнице», надо помнить, что дети — это люди, как и мы. Просто они маленькие, и у них еще нет понятия о том, что хорошо, а что плохо. И наша задача, как родителей, научить их тому, что, например, если ты сделаешь сейчас так, то будет плохо. Или наоборот: если сделаешь правильно, то будет хорошо.
Дело не в том, что мы должны контролировать их поведение. Мы должны научить их тому, как работает мир, как он устроен. Например, если ты будешь помогать другим людям и будешь хорошо к ним относиться, то все будет хорошо и для тебя. А если ты будешь избегать общества, нарушать правила, то, конечно, это ничем хорошим не закончится.
А.И. Про «лестницу» расскажите, пожалуйста. Что за метод? Как это работает? Потому что нас смотрят не только те, кто уже прочитал книгу, но и будущие читатели.
Н.Л. Ок, примерно лет 20 назад я консультировал одну семью. У них были огромные проблемы с ребенком. Они уже все перепробовали и просто отчаялись — не знали, что делать. Ничего не помогало. И я тогда задумался, что делали мои родители, что меня раздражало больше всего? Я вспомнил, что раздражало, когда меня заставляли сидеть.
«Лестница» работает следующим образом. Например, детям нужно ложиться спать в 8 вечера. Если они делают что-то не так, то они теряют 15 минут от точки отсчета 8 вечера. Если они наоборот делают что-то хорошее, то им прибавляется 15 минут. Так продолжается, пока они не научатся слушаться. Например, если они потеряли время вплоть до того, что время идти спать наступает в 4 часа дня, то тогда так и надо сделать.
Если ребенок потерял время, и ему приходится идти в кровать раньше, он может использовать так называемый «банк времени». Дети могут заработать назад потерянное время, выполнив что-то хорошее по вашей просьбе. Таким образом вы можете заставить их вместо криков, драк и капризов наоборот просить вас о чем-то, что они могут сделать, чтобы отсрочить час отбоя. Как они вам могут помочь? У меня, помню, были вечера, когда мои мальчишки бегали вокруг нас и просили нас дать им какое-нибудь задание.
Самое сильное преимущество этого метода заключается в том, что дети действительно учатся контролировать себя. Если они знают, что есть некая таблица, где вы ведете учет времени, то они учатся в какой-то момент останавливаться, контролировать свою злость и делать то, что, возможно, им не очень хочется делать. И действительно это самое важное в «лестнице» — развитие самоконтроля.
А.И. «Продвинутые» родители в России в большинстве своем сторонники теории привязанности. Это не та, которая Боулби, а уже более современная, модифицированная версия. Теория привязанности говорит родителям следующее: что проблема плохого поведения — это проблема отношений между взрослым и ребенком. Если есть устойчивая привязанность, у ребенка включится поведение следования и он будет хорошо себя вести и следовать тем указаниям, которые ему дает взрослый. Если эта связь нарушена, то как результат мы получим плохое поведение ребенка. Но работать с ним нужно не через наказание, а именно через усиление привязанности, отношений со взрослыми. Ваше отношение к этому?
Н.Л. Конечно, все это работает, потому что ребенок чувствует себя в безопасности, чувствует себя уверенно, когда родители его любят. И наоборот.
Говоря о теории привязанности: если ударяться в крайности, получается, что на каждый тип поведения мы будем реагировать одним образом. Получается, что родители думают: «Если ребенок меня достаточно любит, он сделает так, как я прошу». Нет. На самом деле проблема в том, что мир устроен не так. Мой мир и вообще мир человека работает по-другому. Есть правила, которые учитывают нерациональное поведение человека. Мы обязательно будем нарушать эти правила, если не будет последствий.
А.И. Любовь Ефимова пишет: «Несколько дней назад мне нейропсихолог порекомендовал книгу “Прежде чем ваш ребенок сведет вас с ума”, а вчера я увидела письмо о прямом эфире. Это знак». Может быть, есть быстрый ответ, как маме научиться хулиганить? Сын очень активный, веселый шалун, а я классический пример хорошей девочки. Нам сложновато друг с другом.
Н.Л. Я думаю, важно быть самой собой со своими детьми. У вас должны быть настоящие и аутентичные отношения с детьми. Вот и все. Вы можете валять дурака по-своему, а ваш сын будет валять дурака по-своему. Самое главное, чтобы вы позволяли себе быть смешной в глазах ребенка. Потому что это заставляет его смеяться. Я не думаю, что есть какой-то способ научиться дурачиться, просто надо быть собой.
А.И. Читала книгу «Сынология». Книга помогла мне более позитивно и легко относиться к воспитанию сына. Но как выжить с гиперактивным ребенком, когда уровень раздражения просто зашкаливает?
Н.Л. Самое важное в поведении — это коммуникация. Дети по природе своей шумят, они очень активные. Тут дело даже не в гиперактивности. В какой-то момент нужно просто отключиться от всего этого. Я своим мальчикам, каждый из которых вел себя по-разному, но в любом случае они оба и дрались, и шумели, и т.д., говорил, когда действительно хватит, когда стоит прекратить. Например, если они кричали и дрались, а я понимал, что меня происходящее сведет с ума, если продолжится еще чуть-чуть, то четко давал им это понять.
А.И. Как вам кажется, в идее — написать книгу для женщин, для мам от лица мужчины — нет парадокса и противоречия?
Н.Л. Я считаю, что самое важное, чем я занимаюсь — это написание книг. Я хотел собрать различные доказательства, различные свидетельства и исследования о том, что действительно важно, а что — нет. Потому что сейчас очень много пишут против мам, о том, что они как-то плохо воспитывают мальчиков. Это на самом деле некая политика и довольно популярная идея. Но это все совершенная чушь. Потому что то, что пишут про мозг мальчиков и мозг девочек, во многом неверно. И меня, если честно, это уже достало. Я решил написать такую книгу в поддержку мам в надежде, что они получат больше информации. И им станет легче быть мамами, воспитывая мальчиков.
А.И. Вы опирались на какие-то исследования? Сами проводили исследования?
Н.Л. Да, конечно, я всегда стараюсь очень точно цитировать все результаты исследований, на которые опираюсь. Особенно большое внимание я обращал на это в книге «Сынология». Мне кажется, в конце книги есть список тех исследований, которые я использовал. Многие люди просто берут какие-то цитаты и извращают их смысл, чтобы подогнать их под свою точку зрения, чтобы они помогли им в этом.
Я считаю, что информация о мужском и женском мозге искажена. Очень много людей верят в то, что мозг у мужчины и женщины настолько различен, словно мы с разных планет. Но на самом деле в наших мозгах намного больше сходства, чем различий. Я всегда стараюсь быть очень точным и не отходить от научных данных. Иногда, конечно, научные данные меняются, и тогда я цитирую это в своих книгах.
А.И. Вопрос от Елены: «Ваша жена вашим советам следует?»
В России говорят: «Нет пророка в своем Отечестве». Работает ли эта формула в Новой Зеландии?
Н.Л. Да, у нас тоже есть такая поговорка про пророка. Только мы говорим, что вы не можете быть экспертом в собственном доме. На самом деле мы с женой воспитывали детей, как команда. Конечно, у нас по многим вопросам разные мнения, и есть очень много вещей в жизни, в которых моя жена моим советам не следует. Но когда речь заходит о воспитании детей, то мы во многом соглашаемся. Возможно, это потому, что моя жена знает о многих моментах моей жизни. Я 20 лет провел в комнатах с детьми. И я, в общем-то, представляю себе, что работает с детьми, а что — нет. Но волноваться надо даже не об этом. Мы зачастую вели с женой долгие разговоры, как, например, справиться с тем или иным аспектом поведения у ребенка. Потому что каждый ребенок индивидуален и нужно разработать какой-то план, как с ним справляться. И на самом деле мы знали, что важно, а что нет.
А.И. А еще у нас есть поговорка: «Сапожник без сапог». Насколько ваши методы помогли вам, как родителю? Или они появились чуть позже, после того как дети уже подросли?
Н.Л. Действительно, странно получается — сапожник без сапог. Хочу сказать, что мой сын, которому сейчас 18 лет и который стал прекрасным человеком, первые 10 лет своей жизни был просто невыносим. С ним было очень тяжело. Помню, были вечера, когда я чувствовал, что ничего не стою как родитель. Что это — полный провал, и я просто не понимаю, что делать. Когда у меня уже не было никаких идей, я представлял, что работаю. Что моя семья — это какая-то другая семья, с которой я работаю, и пытался что-то придумать. На самом деле, как родители, мы всегда делаем ошибки и всегда заходим в тупик. Это нормально.
А.И. Елена пишет: «Меня очень смущает ваш совет про оставить ребенка и дать ему проплакаться. Опять же, в теории привязанности ребенку нужно в этот момент, когда он испытывает какие-то негативные чувства, дать опору, дать свое присутствие, показать свою поддержку, а не оставлять его одного».
Н.Л. Речь идет о маленьком ребенке?
А.И. Не знаю, ее смущает, в принципе, этот совет — «дать проплакаться».
Н.Л. Дело в том, что я работал не только с нормальными, обычными семьями, но и с детьми, которых унижали, которых бросали, которых просто оставляли. В общем-то, дети эти действительно были травмированы как физически, так и эмоционально. Конечно, может быть люди смущаются, когда я даю такие советы. Но дело в том, что очень важно понять: мы почему-то считаем, что когда дети плачут, это значит, что они расстроены и это для них плохо. И это как-то им навредит. Но на самом деле они таким образом развиваются. Потому что нам нужно научиться справляться с теми вещами, которые нам не нравятся.
Нужно научиться справляться с раздражением, с разочарованием. Пока мы пытаемся усвоить этот механизм самоконтроля, мы неизбежно сталкиваемся с тем, что нам не нравится. Именно за счет этого мы этот механизм самоконтроля и развиваем. Таким образом мы становимся полноценными людьми. Поэтому если ребенок плачет или, например, если он устраивает истерику, и мы его оставляем одного, то никакого долгосрочного вреда от этого не будет. Я помню, моя мама, когда мы отправлялись в кровать, устраивая истерики, оставляла нас одних. Мы сначала плакали, а потом спокойно засыпали. Я совершенно не держу на нее за это зла. Я не считаю, что это было неправильно. Самое важное — проводить различие между тем, когда мы позволяем ребенку проплакаться и когда проявляем безразличие к нему. Это разные вещи.
Хотел бы добавить еще вот какую историю. Я помню, когда моему сыну было 6, однажды вечером он был за что-то наказан. Он сидел и говорил: «Я тебя ненавижу, я больше никогда не буду в жизни с тобой разговаривать». И тогда я сделал вот что: составил небольшой контракт, написал «Я, Рохан (это имя моего сына), никогда больше не буду разговаривать со своим отцом». И сказал ему: «Подпиши. Потому что, если ты это подпишешь, я знаю, меня ждет очень тихое и спокойное будущее».
Он отказался подписывать.
Важно понимать, что даже если мы наказываем детей, это не значит, что мы холодны к ним или не можем разделить их эмоции, когда им это нужно. Или что мы злимся на них все время. Да, мы конечно злимся иногда на детей, но не постоянно. И это наказание — то, что мы даем им проплакаться — вовсе не определяет их жизнь. Потому что дети прекрасно знают, что если у них будут какие-то проблемы, то родитель им поможет.
Кроме того, родитель — этот тот человек, с которым они обедают, который читает им книги на ночь, который дурачится с ними. И они прекрасно это понимают. Они не думают про своего родителя: «Этот человек холоден ко мне. Он запирает меня в комнатах».
Ребенок прекрасно знает, что он наказан за то, что сделал что-то не так. И он прекрасно знает также, что когда наказание закончится, его будут также любить, он также будет частью семьи. Всегда родитель будет рядом и всегда поможет ему, несмотря ни на что. Но при этом детей можно и нужно наказывать.
А.И. Что бы вы делали, если бы ваш сын подписал этот договор?
Н.Л. Это было бы прекрасно, потому что, например, представьте он бы подошел ко мне и попросил стакан воды. Я бы протянул ему контракт и сказал: «Извини, ничего не могу сделать. Ты со мной не разговариваешь».
А.И. А если серьезно? Вы готовы были к такому повороту событий?
Н.Л. Я совершенно был уверен, что он этого не сделает. Это просто невозможно. Я прекрасно знаю, что шестилетний мальчик, когда он говорит, что ненавидит тебя и не будет разговаривать с тобой больше никогда в жизни, на самом деле имеет в виду, что он не будет разговаривать с тобой в ближайшие 2-6 минут. А потом все будет нормально.
А.И. Вы привели пример, что ваша мама оставляла проплакаться и это никак не травмировало вас, не испортило ваши отношения. В России, думаю, что и не только в России, многие родители могли бы сказать: «А мой папа бил меня ремнем и вот каким прекрасным человеком я вырос!». Где граница: какие наказания допустимы, а какие нет?
Н.Л. Я никогда не был сторонником телесных наказаний. Во-первых, я хочу сказать, что есть очень большая разница между просто шлепком и побоями. Мы прекрасно знаем, что если над детьми физически издеваются, то это им очень-очень сильно вредит. Но мы не знаем, где граница между простым шлепком и физическим насилием. А значит не знаем, что повредит ребенку, а что нет. Я предлагаю просто воздержаться от такого — от телесных наказаний. Мне кажется, что они неэффективны. Я не думаю, что ребенку это как-то поможет, да и сам родитель будет чувствовать себя неуютно.
Хочу добавить: я вовсе не отрицаю, что роль родителя заключается в контроле над детьми. Мы, конечно, учим их манерам, правилам. Мы учим их делиться и хорошо относиться к другим детям. Но на самом деле речь здесь идет не совсем о контроле, потому что самое важное, чему мы учим детей, — мы учим их взаимодействовать с другими. И учим их быть людьми, с которыми захотят общаться другие.
И это, пожалуй, самое важное, чему можно научить ребенка. Например, нужно рассказать ему, что неправильно отбирать у друзей игрушки. Как дети будут чувствовать себя в таком случае? При этом мы не отчитываем ребенка за что-то — мы доносим до него эту мысль. Я думаю, что это справедливо для всех стран и культур. Если человек помогает другим, если он действительно помогает слабым и сам этих слабых видит, то это, пожалуй, прекрасный человек. Это единственное и самое важное, чему мы должны научить своих детей. Таким образом они могут стать прекрасными людьми.
А.И. Но вам, как никому, известно, что так называемые хэлперские профессии нередко в человеке произрастают из какой-то личной травмы. И во многих случаях из травмы отношений с родителями.
Н.Л. Да, действительно, семья очень сильно на нас влияет. Я знаю многих хороших людей, которые росли в непростых семьях. С ними происходили плохие вещи, или родители делали что-то плохое по отношению к ним. Да, конечно, семья очень сильно на нас влияет. Но случается и обратное: у плохих родителей, которые делают плохие вещи, могут вырастить хороших детей. Потому что дети могут учиться на ошибках своих родителей и не повторять их, становиться таким образом лучше.
А.И. Вы все время говорите о том, что необходимо вырастить человека, который будет хорош для общества, у него будут хорошие отношения, он будет правильно поступать. А как насчет того, чтобы вырастить человека, который будет чувствовать внутреннюю опору, внутреннюю уверенность и у него будет соприкосновение с собственными потребностями? Потому что очень часто люди, которые дают много вовне, совершенно не умеют заботиться о себе. И вообще не понимают, в чем они по-настоящему нуждаются.
Н.Л. Да, конечно, наша задача, как родителей, воспитать в детях чувство безопасности. Чтобы они знали, что у них всегда есть к кому прийти. Но, кроме того, они также должны понять, что для них важно в мире, когда они выйдут в большую жизнь. Конечно, очень важно быть хорошим членом общества, но также важно понимать кто ты. Нужно быть уверенным в себе. Но быть уверенным в себе можно лишь настолько, насколько уверены в себе другие люди. На самом деле полностью в себе никто не уверен. Потому что мы знаем свои недостатки, мы знаем свои странности. Невозможно быть полностью сбалансированным, счастливым и довольным человеком. Потому что мы устроены не так.
У всех у нас есть какие-то тревоги, страхи, беспокойства, и это нормально. Это типичный человек, у которого есть какие-то комплексы. Когда я воспитывал своих мальчиков, то работал с детьми из других семей и всегда продвигал идею о том, что мы все неидеальны. Это нормально. Не нужно себя казнить за то, что ты не можешь быть идеалом. Нужно просто стараться поступать как можно лучше в каждой конкретной ситуации. Никто не идеален. И если к этому идеалу стремиться, то это плохо закончится. Нужно принимать себя, нужно знать свои недостатки и пытаться превратить их в достоинства. Нужно понимать, почему ты пришел в этот мир и что ты хочешь от него. Это, пожалуй, действительно важно.
А.И. Ирина пишет: «Как посоветуете реагировать на слова трехлетнего ребенка? Что он обиделся, он плохой и ты плохая, я тебя не люблю и ты меня не любишь».
Н.Л. На самом деле очень сложно давать советы, не зная контекста. Но я знаю одно: трехлетки пытаются как-то воспринять мир вокруг себя. И если представить себе сложности, с которыми сталкиваются трехлетние дети, то можно лишь восхищаться тем, на что они способны.
Трехлетки делают невероятные вещи. Они, например, уже поняли, что есть другие люди. И, конечно, они пытаются понять, что такое любовь и что такое ненависть. Трехлетние дети используют эти слова, но на самом деле для них это просто интересные высказывания, и дети пытаются понять, что случится, если они эти слова произнесут.
Скорее всего, ребенок проводит подобный эксперимент, чтобы посмотреть, как отреагирует мира на эти слова. И, конечно, родителям не стоит чувствовать себя обескураженными по этому поводу. Пока вы говорите ребенку, что вы его любите, пока вы с ним играете, заботитесь о нем, с ним все будет хорошо. И ничего плохого не случится. Поэтому трехлетние дети, когда такое говорят, просто пытаются познать мир. Для них все является новым, они всему учатся с нуля, они практически все вещи в этом мире видят в первый раз. Представьте себе: для трехлетки увидеть человека с бородой — это вау-эффект. У этого человека волосы на лице — интересно как.
А.И. Вы поэтому носите бороду? Производите впечатление на трехлеток?
Н.Л. Я хочу их напугать. «Что вообще происходит?!» — скажут они.
А.И. Анна спрашивает: «Как в Новой Зеландии обстоят вопросы гендерного воспитания? Сейчас на Западе пошли тенденции: мальчикам — кукол и плакать, девочкам » пистолеты и хоккей».
Н.Л. Я не думаю, что об этом вообще стоит волноваться. Нужно позволять детям делать то, что они хотят. Девочка хочет быть супергероем — пожалуйста. Мальчик хочет играть в куклы — пусть. Если девочка хочет играть в пиратов и стрелять из пистолета, в этом нет ничего плохого. Если мальчик хочет танцевать в балете, — тоже хорошо. Это — маленькие дети, и я не думаю, что их надо куда-то направлять. Нужно наоборот позволять им делать то, что интересно. Дайте им коробку, дайте им палку — они превратят это в игру и займут себя. Мы очень часто навешиваем на детей слишком много обязанностей, слишком много своих представлений о том, что они должны делать. На самом деле нужно позволить им делать то, что им интересно.
А.И. И пожалуй, последний будет вопрос. Ваше отношение к гаджетам и как контролировать жизнь ребенка и его отношения с гаджетами? Как его научить контролировать свои отношения с ними?
Н.Л. Хороший вопрос. Хочу отметить, что если ребенку меньше 3 лет, то нужно просто не допускать его к экрану. Потому что мозг этих детей развивается так, как развивался мозг человека в последние 200 тысяч лет. Если их подвергать воздействию яркого света, шумов, тех же экранов, то это для мозга плохо.
Когда дети становятся старше, то, конечно, мы должны учить их обращаться с цифровыми технологиями, потому что это тот мир, в котором им предстоит жить. Он сейчас так устроен. Но нужно также и ограничивать детей, и рассказать им, как безопасно пользоваться этими технологиями. Потому что если ребенок сидит в интернете, то он открыт миру. Мир смотрит на него. А в мире, естественно, есть и хорошие вещи, и плохие.
Самое важное — научить детей безопасности в интернете. Нужно рассказать им, какую информацию они могут там размещать, а какую нет. Нужно объяснить им, что люди, которых они повстречали в интернете и о которых они думают, например, что это их друг и ему 7 лет, на самом деле могут оказаться совсем не теми, за кого себя выдают. Это может быть 42-летний человек, который на самом деле сидит в Сан-Франциско. Я очень много работал с детьми, которые пострадали от сексуального насилия. Нужно обязательно объяснить ребенку, что если он с кем-то разговаривает онлайн, и этот человек спрашивает его: «Кто может видеть твой экран?», «Кто имеет к этому экрану доступ?», то это обязательно плохой человек, которого нужно избегать. Нужно прекратить разговор.
А.И. Но как предотвратить игровую зависимость? Это, к сожалению, проблема, которая может прийти в любую практически семью.
Н.Л. Конечно, это — очень сложный вопрос. Мы всегда пытаемся найти какое-то равновесие, золотую середину. Естественно, дети должны приобщаться к технологиям, потому что с помощью технологий и компьютеров они могут, например, общаться со своими друзьями, которые живут по всему миру и тоже играют в игры. Это нормально и не повредит, потому что дети действительно наслаждаются этим процессом. Большая проблема может возникнуть, если ребенок злоупотребляет играми.
Например, мой 15-летний сын: он из-за игр плохо справляется с домашним заданием, которое дают в школе. Мы пытались с ним поговорить, объяснить ему, что так нельзя, но это не сработало. Поэтому пришлось просто ограничить ему время, в течение которого он может играть. Мы сказали, что в учебный день, у него час на игры. Он может этот час провести за играми в любое время суток, но потом он должен делать что-то другое.
Проблема в том, что, как только он станет старше, мы уже не сможем навязывать ему свои правила. И тогда он должен будет выяснить свои отношения с технологиями самостоятельно, потому что нужно дать понять ребенку, куда он движется. Если он будет продолжать играть, нам нужно будет заставить его задуматься о своем будущем.
Сейчас нашему сыну 15 лет, и у нас еще, может быть, осталась в запасе пара лет, когда мы сможем диктовать ему свои правила. Но потом ему придется самостоятельно справляться с этим вопросом. Когда он начнет работать, ему нужно будет решить для себя: «Хочу ли я столько времени уделять играм, чего мне это будет стоить?», «Чего еще я хочу добиться в жизни?». Естественно, нет волшебного ответа на этот сложный вопрос, но золотое правило заключается в том, что, пока дети маленькие, мы можем накладывать ограничения на видеоигры и т.д. То же самое происходит и со всеми вещами, такими как алкоголь, секс, наркотики и т.д. Когда дети вырастают, мы должны проговаривать с ними все эти проблемы и пытаться им помочь уяснить, как они к этому относятся.
А.И. Спасибо большое, Найджел, за вашу искренность, за вашу открытость, за терпимость к моим шуткам. Это были очень интересные 1,5 часа.
Н.Л. Я тоже благодарю вас. Пожалуй, хотелось бы добавить последнее. На самом деле те, кто придерживается теории привязанности, правы, потому что в ней нет ничего плохого. Если вы воспитываете детей таким образом, они вырастут прекрасными и замечательными людьми. Единственное, что я хочу сказать, — если вы не хотите придерживаться этой теории, это тоже нормально. И если вы хотите ввести какие-то правила и наказывать детей — тоже нормально. Самое главное, что вам стоит запомнить: если вы хотя бы задумываетесь о том, как быть хорошим родителем, то вы уже прекрасный родитель.
А.И. Спасибо большое!
Н.Л. И вам спасибо!
